Диксонская Тетрадь

О Карском Граде и Его Горожанах

Инструменты пользователя

Инструменты сайта


воспоминания:лапшина_восспоминания_1961
Untitled

Различия

Здесь показаны различия между двумя версиями данной страницы.

Ссылка на это сравнение

воспоминания:лапшина_восспоминания_1961 [12:10 11.07.2022]
murtazaj удалено
— (текущий)
Строка 1: Строка 1:
-Диксон воспоминания 1961 год остров Вилькицкого 
  
-{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika.jpg?​direct&​200|Лапшина Любовь Сергеевна}} 
- 
-Лапшина Любовь Сергеевна 
- 
- 
- 
-В 1961 г. (космический год Ю. Гагарина и В. Терешковой) мы прилетели на самолете ТХ-153 (через Москву) в пос. Диксон Таймырского полуострова Красноярского края на 2 года. 
-Прожив в Диксоне 2 месяца,​ мы власть налюбовались упряжками оленей и собак (сибирских лаек). Ненцы приезжали сюда на нартах в магазин за спиртом (бутылка спирта стоила 6 руб.). Штук 15 местных собак окружали оленей плотным кольцом и беспрерывно лаяли. Но эти грациозные животные с роскошными рогами не обращали на них внимания. 
-Это был январь месяц. Через месяц 2 февраля кончается полярная ночь и на одну минуту покажется солнце. Начинается полярный день. А в мае солнце уже светит круглые сутки (и так будет три месяца). Потом будет переходный период. Небо в это время переливается удивительными красками. С южной стороны - радуга теплых красок,​ с северной – радуга холодных красок. Это время миражей,​ на горизонте можно увидеть все, что захочется,​ (я увидела Адмиралтейство). Настоящее полярное сияние бывает только в полярную ночь – это три месяца,​ когда день не отличается от ночи (три месяца кромешной тьмы). И только звезды и луна светят довольно ярко в ночное время суток, когда нет облачности. 
-Пережить человеку эти полгода,​ когда нет солнца и темное небо, очень трудно. Начинаются психические расстройства. Были случаи,​ когда человек не выдерживал второй год и его отправляли домой санитарным самолетом. 
-Мы прилетели на остров Вилькицкого (в Карском море) на местном самолете Ан – 2 (“Аннушка”) – это 200 км от Диксона. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_anteny.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Было темно. Самолет сел на расчищенную полосу между двумя рядами горящих факелов (это на железных бочках горела солярка). Самолеты редко садятся на остров. Почту сбрасывают раз в два месяца с воздуха в любую погоду. Иногда посылки врезаются в снег и их можно найти только летом. 
-Нас встречали люди и собаки. Начальник полярной станции (колоритная фигура Мудров Петр Пафнутьевич – заслуженный полярник) иронически глядя на нас, сказал:​ “Ну, туфельки,​ капроняни,​ беретик – это мы вас в одну секунду переоденем,​ а вот вы знаете куда вы приехали,​ - у нас сейчас уже вторые сутки человека с собакой мотает на льдине вокруг острова. Это пожилой человек ​ (кочегар) 45 лет, он пошел проверять капканы на песца (2 км от берега),​ лед заторосился и он оказался на льдине,​ которую понесло в открытый океан. Вокруг острова летал поисковый самолет,​ а человек с собакой пришел сам (льдину прибило к южному берегу в 15 км от станции),​ он шел на свет маяка да и собака дорогу знала”. Но мы не испугались,​ у нас загорелись глаза – мы романтики,​ - в 20 лет ничего не страшно. 
-Тут же у самолета произошел потрясающий случай. Собака (помесь овчарки и сибирской лайки) стояла рядом с хозяином и вдруг, поджав хвост и виновато поскуливая,​ подошла к нам и прижалась к ногам Генри (моего мужа), а хозяин ей говорит:​ “Джек,​ я тебя понимаю и не сержусь,​ ведь ты чувствуешь,​ что я через месяц уезжаю,​ ты выбрал нового хозяина”. Каждые два года собакам приходилось менять хозяина. Собак было штук 12. Одна из них, черная громадная ездовая собака типа боксера смотрела на мои красные варежки и тихо ворчала. 
-Нас временно поместили в комнату смежную с кочегаркой,​ без дверей (меня временно оформили на должность кочегара) и эта черная собака Цыган решила меня охранять – она ложилась на порог и ворчала даже на муж, когда он ее перешагивал. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_polarnaya_noch.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Полярная станция находилась в 300 м от северного берега. 
-Три финских деревянных дома были связаны коробом высотой 1 м 20 см от земли (в нем были утепленные трубы парового отопления),​ мы по нему ходили как по мостику. 
-Была баня, которую топили 2 раза в месяц. Двое дежурных целый день топили в бочках брикеты плотного снега, который пилили пилой. На кухне тоже топили снег, заливая его кипятком из ковшика. 
-Мы быстро включились в полярную жизнь. Муж мне в кочегарку приносил по 8 ведер каменного угля (когда уголь кончался,​ топили соляркой),​ а я сидела у котла и следила за приборами и изучала метеорологию и азбуку Морзе. Полгода напряженной тренировки – и я сдаю экзамен. 
-Так как техническое образование у меня было, начальник приказом назначает меня на должность радиотехника – гидрометеоролога. 
-Начальник полярной станции о. Вилькицкого Мудров Петр Пафнутьевич,​ 45 лет, заслуженный полярник был очень крупным человеком,​ ростом около 2-х м и весом 150 кг. Из-за большого живота не видел щенков и часто их давил. 
-Однажды на острове разыгралась трагедия. На остров привезли трактор. До этого лес и уголь с берега возили на собаках. Паек на собак перестали давать. Начальник предложил каждому взять по собаке,​ а остальных собак распорядился застрелить. 
-У нас было полувоенное положение. Мы должны были носить оружие и подчинятся начальнику и все, что происходило на острове,​ держать в тайне. 
-У нас шел двойной оклад на сберкнижку,​ кормили нас бесплатно. Со склада,​ который находился в вечной мерзлоте,​ можно было брать любые продукты в любом количестве,​ за свой счет. Запас продуктов на складе был на 10 лет, на случай войны. Каждый год в навигацию привозили продукты дополнительно морским путем из Архангельска. Мы сразу каждый брали себе по головке сыра (8 кг весом). Собаки любили сгущенку,​ охотничьи колбаски,​ рыбные и мясные консервы (потом уже в Ленинграде мы не могли лет двадцать есть консервы). А на острове мы были молодые,​ ели все. А на собак было забавно смотреть,​ как каждая из них носилась со своей банкой в зубах. Во время ​ пурги собаки ничего не ели. Они ложились на снег клубком,​ их засыпало сугробом и только по дырочке в сугробе можно было определить,​ что там собака. Мне своего щенка был жалко, – я ему в дырочку бросала кусочки мяса, но он не ел. Так длилось 2 – 3 дня, температура падала с – 420 до – 150. На лыжах было трудно кататься (воздух разряженный),​ если чуть ветерок – сразу обморожение. Я всем полярникам (нас было 10 человек) сшила для лица маски из верблюжьих свитеров. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_pesecz.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Капканы на писца мы ставили в километре от берега,​ проверять капканы ходили на лыжах в белых халатах,​ чтобы не видел медведь,​ брали с собой собак. 
-Мне в новой должности нужно было носить карабин с разрывными пулями 8 кг весом (я умела стрелять еще со времен школы). 
-Каждые три часа нужно было ходить на футшток (это надстройка над прорубью в океане),​ где мы брали температуру и уровень воды. Однажды в проруби завелся морской заяц, – и нам не надо было пробивать ломом лед целый год. Мы зайца кормили рыбой. В полярную ночь или в метель 300 м пробивал мощный прожектор. Со мной ходили все собаки,​ (они чувствовали женскую беззащитность,​ я была на острове единственной женщиной). 
-Когда океан был свободен ото льда (в летнее время) мы сетями ловили рыбу омуль – это очень вкусная белая рыба длиной 50 см. Однажды у ребят ветром вырвало лодку, и они бросились вплавь за ней. Хотя в воздухе было +15, у океана была температура +2 – это почти лед. Привязав лодку, ребята долго бегали по берегу – разогревались. 
-Однажды у нашего берега была кровавая схватка морских животных,​ волной на берег выбросило раненую белугу весом больше тонны. Эта гора высотой больше метра долго лежала на берегу. Ее ели собаки,​ мясо мы брали на приманку на песца и для морского зайца. Чтобы добраться до мяса мы ее рубили топором (ее кожа была 3 см толщиной и крепкая как кость). 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_beluha.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-В летнее время мы ходили за 15 км на южный Берег за яйцами чайки с корзинами. Чайки-альбатросы имели размах крыльев 1,5 м., они откладывали в гнездо по 2-3 яйца (яйца салатного цвета в коричневую крапинку). Яйцо в 4 раза больше куриного с двумя желтками. Мы брали по одному яйцу из гнезда,​ а чайки в это время, набрав в клюв камешки,​ бросали их нам на головы,​ а собак клевали в темечко до крови, собаки при этом пытались их поймать. Удивительные птенцы у этих чаек – это пуховый шар дымчатого цвета. Когда его берешь,​ то руки проваливаются на 3-5 см. Однажды такой птенец оказался у нас на северном берегу,​ хотя гнездятся чайки на южном берегу в 15 км от нас (там растет трава и зеленые кочки, а на северной – сухие соломенные кочки). 
-Однажды уже известный кочегар Саша ушел на охоту в солнечный морозный день (начало полярного дня) и не взял защитные очки (это его метало на льдине вокруг острова целые сутки с голодной собакой Пальмой). Дурацкая манера у охотников – не кормить собак перед охотой (иначе они не побегут за дичью). Но здесь-то за кем бегать,​ ведь песец сидит в капкане да еще зачатую бешеный. Он брал собаку на случай встречи с медведем. Пальма была медвежатница,​ – она умела держать медведя,​ хватая его сзади за хвостик. Если медведь идет на человека,​ что бывает очень редко, значит,​ он уже пробовал человечину. Только в этом случае в медведя можно стрелять,​ а специально в медведей стрелять запрещено – они занесены в Красную книгу. 
-А еще у кочегара Саши было хобби, – он стрелял серых уток (ньерков). Из пера делал подушки,​ а мясо утки готовил сам. Есть его было невозможно – очень пахло рыбой. Старая Пальма (ей было 15 лет) была мохнатая черная и была так умна и послушна,​ что она и сытая носила бы ему уток. Но нас он не слушал,​ только криво улыбался – характер у него был такой. От моей верблюжьей маски он отказался,​ щеки, и нос у него были обморожены,​ были синего цвета. А тут еще и очки забыл. Он еле добрался до дома, прижав руки к глазам. На острове знали, что делать в таких случаях – помещали человека в темную комнату на сутки, он кричал от боли. Саша относился к такому типу людей, которые называются “невезучие”,​ они большие оригиналы и все время попадают в “истории”. Он хотел поймать много песцов (это деньги – 25 руб. за шкурку),​ поэтому ставил много капканов. Как-то он поймал двух невыхоженных песцов (ребята таких песцов с серым хвостом отпускали с пораненной лапой),​ Саша поместил их в загон под домом выхаживаться. А песцы прогрызли в вечной мерзлоте ход и выбежали. И началась паника,​ – песцы-то,​ часто, чумные. Они носились по метеоплощадке и набрасывались на людей, одному радисту песец разорвал брезентовый верх шубы. Всех спас бесстрашный Вилька (у Пальмы родились два щенка, одного из них белого,​ радист взял на воспитание и назвал Вили в честь нашего острова Вилькицкого). 
-Вилька унаследовал от матери способность “держать медведя”,​ он также умел приносить уток не раня их зубами. Каждого песца он взял аккуратно за горло и принес хозяину. 
-А Саша наш “невезучий”,​ считал себя счастливым человеком. Он каждый день давал телеграмму на 50 слов своей любимой жене на Диксон (это было дорого). Слог телеграммы был оригинальный и все про любовь. Ребята,​ передавая телеграмму,​ “лезли на стенку”,​ меня он не раздражал. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-vezdehod.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Однажды приехал из Диксона вездеход (машина на гусеницах,​ как у танка),​ нам привезли 2 грамоты коммунистического труда, – одну мне, вторую Саше, он был хороший работник. Ему грамоту не дали, потому что он в тот момент был зверски пьян. В тот день после охоты он устроил себе и собаке угощение. Он взял на складе консервы и открыл бутылку спирта (жена ему прислала с очередным рейсом ящик со спиртом). Саша с 18 лет работает на севере и много интересного рассказывал о жизни на севере. Он мог бы написать книгу, но ему было некогда,​ он приехал на север зарабатывать деньги. 
-Однажды ребята решили надо мной подшутить,​ (они знали, что я ничего не боюсь). Тогда было мое дежурство в радиорубке. На 1,5 м вокруг дома была полоса земли, а дальше наметало сугроб до 2-х метров. Дом оказался в котловане,​ видна была только одна крыша. В сугробе мы прорубали ступени вверх. И вот я выхожу из дома и при свете фонаря вижу наверху медведя (я сразу поняла,​ что он замороженный). Я знала, что ребята ездили на Берге за дровами. Медведей стрелять запрещено,​ исключением может быть нападение. Ребята уверяли,​ что медведь за ними гнался. Этот неутолимый скиталец в поисках пищи, эта громадина из “железных” мышц до 1т. весом может спокойно перевернуть трактор. Медведь был 3 м длиной и 1,5 высотой. Ребята сняли шкуру и положили в прихожую,​ она с трудом уместилась на 10 м2. Мясо медведя мягкое и вкусное (запах рыбы мы отбили маринадом из уксуса и лаврового листа). Цвет у мяса алый. Но если сделать котлеты по всем правилам (у нас были сухие чеснок и лук) с перцем,​ то ребята по 2-3 шт. съедали сразу, а Петр Пафнутьевич съедал по 5 шт. В то время у нас в гостях был капитан из воинской части, друг начальника,​ и мы его угостили котлетами. Он съел с удовольствием,​ а когда узнал, что они из медвежатины,​ плевался и обиделся. 
-К праздникам я делала торты и пироги (у нас было сухое молоко,​ сухие дрожжи,​ яичный порошок). Повар по выходным нам устраивал сухой паек, и когда я по выходным по просьбе ребят заменяла его (ребята за меня работали в радиорубке),​ то каждый раз мне приходилось печь хлеб. Ребята мне помогали. Они замешивали тесто в алюминиевых котлах (ведра 3 – 4) большой деревянной лопатой. Выпекали по 30 буханок хлеба (по 2 кг) на неделю. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_dzhek.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Иногда ребята меня просили делать мороженое. Каждый заказывал по полведра (им было по 20 лет – аппетит у них был зверский). В большой кастрюле я варила горячий лезьон из молока,​ яичного порошка и сахара,​ потом надо было на морозе (- 420) беспрерывно помешивать,​ – получалось пышное мороженое. Все я делала по кулинарии,​ которую мне мама прислала из Ленинграда. До тех пор я вообще не умела готовить. 
-Ребята,​ как рыбаки,​ сидели на снегу со своими ведрами мороженого,​ – они были похожи на своих собак, которые бегали,​ каждый со своей банкой из под консервов. Собаки ели все, вплоть до охотничьих колбасок. Особенно прожорлив был маленький Вилька (он больше всех бегал). Когда нам в навигацию привезли болгарские маринованные огурчики в 5 литровых банках,​ каждый взял себе по банке. Хозяин Вильки поспорил с ребятами,​ что он съест такую банку ха один присест,​ а что под столом сидел Вилька и заглатывал огурчики вместе с хозяином,​ никто не видел. Хотя их разоблачили,​ они все равно считались победителями и получили приз – еще одну банку огурцов. 
-Слава бог, они отказались спорить на головку российского сыра (8 кг). У всех любимой едой (это все шло дополнительно в счет зарплаты) были охотничьи колбаски. Однажды привезли нам их Архангельска сушеные яблоки в бумажных мешках. Я взяла себе мешок и ходила с набитыми карманами (собакам яблоки тоже пришлись по вкусу). Мне один раз прислали яблоки из Ленинграда,​ они в дороге замерзли,​ а при сбросе с самолета разбились всмятку. С самолета сбрасывали и письма и посылки,​ а начальнику – канистры со спиртом. Связь с большой землей была плохая. Каждый год нам заказывали голоса родственников по радио, – на Диксоне их переписывали и передавали нам по приемнику. Но мы их не слышал,​ слышали только Японию и помехи. До нас доходила только азбука Морзе и то через кустовую станцию “Лескин”. 
-Деньги нам на руки не давали,​ поэтому мы их не считали и не жалели. Каждый месяц по заявке мы посылали деньги обеим мамам и друзьям на лечение,​ на мебель,​ на разные покупки. Вообщем,​ считали себя богачами (слова “миллионер” в 60-х годах не было). Раз в год нам привозили спиртные напитки (годовой запас) на каждого 1бутылка шампанского,​ 3 бутылки вина, 3 бутылки водки и 2 бутылки спирта. Я на правах комсомольского секретаря предложила ребятам сдать мне по 6 бутылок на праздники. Ребята с трудом соглашались. Я все сложила в чемодан и закрыла на ключ. Оставшихся бутылок им хватало,​ чтобы неделю не работать (они еще варили брагу, не взирая на запрет начальника). А не работать нельзя,​ т.к. мы каждые 3 часа должны давать погоду на Большую землю. Старший радист (мой муж) и я отдувались,​ не входя их радиорубки. Я, как начинающий радист,​ давала и принимала только по 100 знаков в минуту,​ а остальные по 150-200 знаков. На кустовой станции шли мне навстречу (женщин радистов на Севере не было). Каждое слово имело свой код. Я их просила:​ “псе щрл”, что означало – “пожалуйста помедленнее”. Разговаривать в эфире запрещено. Они только у меня спросили:​ “У вас запой?​”. И зачем спирт привезли. Ребята разболтались. Начальника звали Пафнут и на ты. Только мы с мужем звали его по имени-отчеству. Они ходили за мной и требовали отдать их долю спиртного. Но я была непреклонна. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_gradusnik.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Как-то раз я на метеоплощадке меняла ленту барографа и ее вырвало ветром из рук. Проворный Вилька побежал за лентой и наступил лапой и ждал меня, но ленту снова вырвало ветром. Пришлось нам ее восстанавливать (мы знали закономерность изменения погоды.) Вилька на фоне белого снега казался серым (он часто тайком забегал к своей матери в кочегарку погреться). Когда мы в очередной раз топили баню, я после стирки решила помыть Вильку. Чтобы он не сопротивлялся,​ я принесла ему большой кусок сырого мяса. Он  тут же заглотил кусок и отнес его в тайник (в угол бани) и там его срыгнул. После чего я его вымола мочалкой с мыло, он ворчал,​ но не кусался. Когда он немного подсох в полотенце,​ он выбежал на улицу совершенно белый, собаки бросились на него с лаем, как на чужака (не сразу признали). 
-Мы с мужем тоже сдавали государству шкурки песца по 25 руб. (иногда прилетал самолет и забирал шкурки). Начальник научил меня выделывать шкурки. Надо было намазывать шкурки изнутри ржаным тестом,​ а после подсыхания осторожно отдирать тесто (так 3 раза). 
-Мы выбирали три лучших песца, выделали их и взяли домой. Начальник предупредил,​ что при выезде из Диксона могут проверить чемоданы и конфисковать шкурки,​ т.к. белый песец в 60е годы шел только за границу. Но мы рискнули,​ и моя дочь и я долго, на зависть всем, ходили в песцовых шапках. 
-Однажды в навигацию пришло судно Хозе-Диаз из Архангельска,​ и две недели мы жили без начальника – он пировал на судне у своего друга – капитана. Иногда начальник уезжал на курсы повышения квалификации в Ленинград,​ а вместо себя оставлял за начальника моего мужа. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_korabl.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Осенью нам привезли на судне из Архангельска живой скот вместе с кормом. Одна корова заболела морской болезнью и сдохла. До морозов мы кормили коров и свиней комбикормом. Потом встала проблема убить скот. Повар отказался,​ кочегар Саша тоже, а радисты в свои двадцать лет ни убить, ни резать не умели (их этому не учили). Правда,​ за одной свиньей ребята бегали с ружьем и даже ранили ее, но ничего не вышло, кроме ранних родов – с испугу свинья родила раньше времени 6 поросят (повар их запек в духовке к 7 ноябрю – к великому празднику Советского союза). Нас спасло то, что в это время на остров приехала якутская экспедиция (бог подумал о нас). Они согласились убить скот, но за это взяли себе кровь животных и сделали кровяную колбасу (по вкусу, как кровяной зельц). 
-Морожено мясо мы целый год хранили в маяке. Деревянный маяк в диаметре 6 м высотой 36 м был выкрашен белым и черным полосами. Запах мяса всю зиму привлекал диких животных. Вокруг маяка все время были следы песцов и медведей. Однажды ночью мимо острова вдоль берега прошла стая полярных волоков. Они разорили все наши капканы и съели песцов,​ хорошо,​ что не завернули к нам на станцию,​ а то разнесли бы все в пух и прах. Эти волки не то боятся,​ но не любят долго иметь дела с собаками – сибирскими лайками (говорят,​ у сибирских лаек, особенно аляскинских,​ клыки острее,​ чем у волков). 
-В капканы ребята использовали мясо белухи,​ которая залегла на наш берег по божьей поле. Для этого больше подходило мясо нерпы. Сама нерпа, как тюлень,​ темная с громадными глазами – локаторами,​ а нерпята у нее белые (самый ценный мех). Как-то мы с мужем тоже решили поохотиться на нерпу. Одели белые халаты,​ взяли карабины и своих собак. У мужа была опытная собака,​ это уже известный Джек, который выбрал его хозяином в порыве минуты нашего пребывания на острове,​ ему было 10 лет. А у меня щенок Волчок (помесь овчарки и лайки). За свои полгода он совершил много хулиганских поступков,​ он был плохо воспитан (в женской ласке) в отличии от Вильки (Вильку воспитал радист,​ он его часто бил за непослушание). Стоило мне повесить белье на мороз, как Волчок тут же отгрызал рукава у мужских рубашек. Особенно он любил тюфяки,​ которые ребята выносили на солнышко,​ на крыльцо. Он находил маленькую дырочку и зубами вытаскивал вату. Однажды из тюфяка начальника он вытащил целую гору ваты. На что мне был выговор:​ “Привяжи его на цепь, иначе я за себя ручаюсь!” 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_sobaky_sneg.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-И вот мы пошли на охоту в белых халатах. Я клялась,​ что Волчок будет меня слушаться. Мы залегли в торосах недалеко от проруби,​ где периодически появлялась нерпа погреться на солнышке. Момент опасный. Ведь в это время с другой стороны в торосах мог притаиться медведь,​ – он обожал жирную нерпу (он может часами лежать,​ закрыв свой черный нос лапой). Вдруг раздается какой-то шорох – и мой Волчок в самый ответственный момент вскочил перед дулом карабина. Больше нас на охоту не брали. Ну и хорошо,​ но я ни Волчок не пережили бы выстрелов в нерпу. А вот проверить капканы нас взяли. И закончилось это трагически. Была полярная ночь, небо звездное,​ ярко светила громадная оранжевая луна, северное сияние наложило на луну яркий крест желтых лучей. Видимость была 2 км. До капканов было далеко (км 1,5-2). Собаки шли рядом и поскуливая рвались побегать. Мы совершили страшный просчет. Мы их отпустили побегать,​ надеясь,​ что на наш зов они прибегут. Они со страшной скоростью бросились на капканы. Песец в капкане оказался бешеный. Они сцепились клубком и покусали друг друга. От бешенства надо было сделать 30 уколов (так было с нашим кочегаром Сашей, ведь он невезучий). Для собак это не подходить,​ Джек, как собака старая и мудрая,​ когда понял, что начал ​ набрасываться на людей, ушел умирать в море в торосы. А Волчок,​ еще глупый,​ умирал у меня на руках. Две недели ничего не ел, клал голову мне на колена и раскачиваясь на своих длинных ногах, тихо поскуливая беспрерывно смотрел мне в глаза. Это трагедия. Я винила себя в его смерти,​ он был обласканный,​ откормленный и очень большой в свои полгода,​ он не смог увернуться от песца. 
-А вот Вилька не дал бы себя укусить (это его я вымыла в бане). Это была настоящая полярная собака,​ он был сухопар,​ небольшого роста гладкой шерсти,​ хитер и бесстрашен. Хозяин его сурово дрессировал. Каждый самолет Вилька встречал и провожал своим способом. Он делал вместе с самолетом три приветственных круга и три – прощальных. Другие собаки сидели в стороне,​ признавая его первенство (никто из них не выдерживал 3 круг бега с самолетом). А если самолет совершал посадку,​ он садился перед самолетом на задние лапы, – так он выпрашивал у летчиков шоколад,​ при этом одно ухо у него висело (как у матери Пальмы),​ а друге стояло,​ – мы звали его “симафорчик”. Однажды Вильку заманили в самолет и хотели увезти,​ но успел выскочить. 
-Однажды (с чудо!) в ясный морозный день к нам прибежали два медвежонка (2х годовалые кг по 100). Собак мы успели закрыть в доме, и власть насладились зрелищем (жаль фотоаппараты были в другом доме). Медведи прибежали на запах рыбы, – повар выставил на улицу две больших бочки из-под рыбы. Медвежата были еще белоснежные. Они устроили нам настоящий цирк. Мы за ними наблюдали через приоткрытую дверь. Они на нас не обращали внимания. Две бочки из-под рыбы – вот счастье! Они подкидывали их вверх, одевали себе на голову и ходили на задних лапах, ложились на спину и четырьмя лапами крутили бочку. Потом один из них пошел на запах пищи вокруг дома и заглянул в форточку на камбуз. Повар закричал,​ а Вилька в одну секунду выскочил в форточку и погнал медведей к морю. Остальных собак мы тоже выпустили,​ но они быстро вернулись назад, для них своя территории – остров,​ а для Вильки – вся вселенная. Вилька вернулся часов через 6, наверное,​ он “держал” медведя (он медвежатник – у него гены матери - Пальмы). 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_vintovka.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Нам не разрешалось ходит на футшток без карабина (карабин был с разрывными пулями на случай встречи с медведем). Карабин весил 8 кг, я его носила до последнего,​ пока не болел живот. Однажды произошел такой случай. В морозный ясный день со мной на футшток пошли все собаки,​ кроме старой Пальмы. Торосы в океане (ледяные нагромождения) достигли тогда 3-5 м высотой. Я сняла температуру и уровень воды. Морской заяц, который тогда жил в проруби,​ спрятался от нас. Вдруг в торосах раздался треск. У нас был уговор с ребятами стрелять в воздух в таких случаях. На мой выстрел ребята прибежали мне навстречу. А собаки вели себя по – разному. Двое прижались к моим ногам. Двое стали бегать вокруг футштока и лаять. Двое поджали хвосты и побежали к дому. А Вилька к своей чести, не раздумывая,​ бросился на звук в торосы,​ и опять его не было до позднего вечера,​ наверное и в этот раз “посадил” медведя (собаки знают слабое место медведя,​ – они хватают его ха хвост и он садится). Честно говоря,​ я тоже испугалась,​ – у меня дрожали пальцы. 
-Как-то раз произошло знаменательное событие. В лютый мороз мимо острова,​ проходил легендарный ледоход “Ленин”. Мы должны были давать ему пеленг (периодически давить на ключ), чтобы он не нарвался на остров. Смена, правда,​ была не моя, но ребята уступили мне место и для истории сфотографировали. 
-Я любила делать зарисовки нас ерой бумаге цветными мелками,​ пространные письма домой тоже были с рисунками. Поздно вечером меня привлекло радужное небо после захода солнца. На улице в этот момент никого не было, собаки были где-то со своими банками. И вдруг на Берге рядом с футштоком выползли два прожектора,​ два мощных ослепительных глаза, как будто всплыла подводная лодка. Мы знали, что в наши воды заходят и японские,​ и американские лодки, обнаружить их не просто. Часто наши подводные лодки уничтожают иностранцев торпедами с помощью военных кораблей (война в мирное время). 
-Рассказывали,​ как потом, поступая в Академию,​ капитаны подвой лодки и военного корабля узнают друг друга по голосу и бросаются друг другу в объятия – и знакомятся. 
-Чтобы сфотографировать наши 3 домика,​ достаточно секунды,​ но их, конечно,​ больше интересовала воинская часть, которая была сзади нас в 15 км, где находился ​ мощный локатор (его видно было с северного берега). В мой рассказ никто не поверил. Начальник сказал,​ что это опять мираж, – то я вижу на горизонте Адмиралтейство,​ то световую волну в полярную ночь, то, видите ли, подводную лодку. И все ушли спать. А я еще долго смотрела на берег пока не стемнело (уже наступила полярная ночь). Но собаки –то хороши,​ где-то залегли на отдых. Как-то осенью был неприятный случай. Грузовой пароход Хозе Диаз во время навигации привез нам 100 тонн угля (годовой запас) и выгрузил на берег. Мы не успели перевезти угль, – разразился шторм и у нас на глазах океан слизал 100 тонн угля с берега. Пришлось всю зиму, кочегару томить соляркой (она сильно коптит),​ а повар печку в камбузе топил только дровами (на берегу дров хватало) так что трактор был при деле. А мы были заняты в основном заготовкой воды, – снег пилили ножовкой и растапливали его в бочках,​ для камбуза – по 2 бочки в день, а для бани надо было натопить 5 бочек. Топили баню два раза в месяц, – двое дежурных два дня растапливали баню (на улице бывало до – 420). Дежурным по кухне также доставалось – пилить и колоть дрова, топить снег и чистить мороженую картошку (руки от картошки заходились страшно). Картошка была сладкая,​ но это лучше, чем сушеная. Сухую приходилось замачивать и долго варить. 
-  
-{{ :​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_zapolayrie.jpg?​direct&​300 |}} 
- 
-Досуг заполнялся кинофильмами,​ смотрели по несколько фильмов за вечер, нам каждый год привозили по 100 фильмов. 
-Почти все охотились на песцов. Песцы прибегали к нам с Новой земли. Снимать шкурки нужно было в медицинских перчатках. Во-первых,​ можно порезаться (песцы были часто чумные),​ а во вторых песцы были заражены радиацией (на Новой земле тогда были атомные испытания). Однажды попался больной песец – вместо жировой прослойки между шкуркой и мясом была сыпучая зеленая труха. Мы с самолета видели белых медведей с облезлой шкурой с зелеными пятнами на спине. Атомные волна доходили и до нас. Нам дано было указание в 3 часа каждый день открывать форточки и покидать дома на полчаса. На вахте оставался только радист (в случае аварии он должен сообщить SOS). Взрывная волна проходила мимо нас по морю (как по коридору) – приходил в движение морозный воздух со свистом. Повар сразу после этого написал заявление об увольнении,​ сказал,​ что таким образом он умирать не хочет. А мы ничего не боялись в свои 20 лет, нам было интересно,​ мы чувствовали себя героями,​ да и надеялись,​ что Советская власть нас не оставит в беде. Потом прилетал санитарный самолет (Советская власть о нас думает) для измерения радиации,​ сказали,​ что все в норме, не выше чем в Ленинграде на Васильевском острове (там, на Наличной улице радиозавод). Однажды в темную полярную ночь (в пасмурное время) меня охватила световая волна (вдруг стало светло как в пасмурный день). Собаки начали лаять на небо, они уже привыкли к кромешной тьме. Я была беременна,​ на третьем месяце. И ничего,​ родился крепкий нормальный ребенок. Валентина Терешкова тоже в это время летела в космос беременная (1961 год). Так что романтики у нас было сверх головы. Я все это писала домой, (письма были как дневник,​ я писала каждый день и сопровождала рисунками – к сожалению письма исчезли). Начальник меня предупреждал,​ что все, что происходило вокруг,​ в письмах писать нельзя,​ да и находились мы на полувоенном положении,​ но до нас это не доходило,​ слава богу, пронесло. 
-Но вот произошел случай,​ который нас все-таки привел в мандраж. Однажды мы просыпаемся от равномерного шума (думали,​ что гудит самолет). Выглянув в окно, мы пришли в ужас. Наш остров был затоплен. Зеленая тяжелая вода Северного ледовитого океана дышала у наших ног. Мы стояли на крыльце (это полтора метра от земли),​ до воды оставалось две ступеньки. Вокруг летали самолеты – спасатели. По прогнозу,​ слава богу, через два часа вода пойдет на убыль. Собаки,​ которые лаяли на световую волну в полярную ночь, сейчас притихли и в ужасе смотрели на живую ледяную воду (которая,​ разразись шторм, снесла бы наши домики в одну секунду,​ как тогда – 100 т. угля). Интересно,​ что эта ледяная вода снилась мне потом лет 15-20 (во время болезни с температурой). Это был самый страшный сон в моей жизни. С тех пор вода для меня живое коварное существо и хотя я хорошо плаваю,​ я боюсь далеко заплывать. 
-Нас согревали на Севере стихи Евтушенко. В это время он был сослан на Север Хрущевым,​ за свои смелые стихи. До нас доходили рукописи его стихов:​... 
- 
-“Где жизнь заколдована льдами 
- 
-Где инеем камни цветут 
- 
-Следы, что остались за нами 
- 
-Ни годы, ни льды не сотрут!” 
- 
-{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_tuman_mayak.jpg?​300|}} ​    ​{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-ris_samolet.jpg?​300|}} 
- 
-Уехали мы с острова на несколько месяцев раньше. У меня тогда была беременность 7 месяцев,​ я сильно поправилась и мне было тяжело ходить с карабином и в полярной одежде и к тому же я до 7 месяцев ни разу не была у врача. Хватит романтики,​ пора домой! Начальник отпускал меня одну (но куда я одна на перекладных самолетах). И муж сказал,​ что одну меня не отпустит,​ он решил ехать со мной. Начальник без замены отпускать никого не имеет права. И мы решили уехать самовольно (за что нас в Диксоне исключили из комсомола). В это время на нашу полосу садился санитарный самолет для военчасти. С ребятами мы договорились,​ что они будут за нас работать до приезда замены (я и так последнее время могла работать только днем, а муж работал ночью и за себя и за меня). С ребятами у на были хорошие отношения,​ мы с ними долго переписывались и встречались уже в Ленинграде (ведь пуд соли мы с ними точно съели). 
-Из Диксона в Архангельск мы летели на легендарном самолете “Аннушке” (АН-2 был старый военный самолет,​ но полярные летчики были асы). Подлетая к Амдерме мы увидели,​ что горит хвост самолета. Без паники сели, загасили огонь и полетели дальше. Кстати,​ дома в Амдерме были без стекол (выбило взрывной волной),​ Амдарма была ближе к Новой земле. Вот как тут беременная женщина лететь одной. В Архангельске мы были целый день. Не смотря на то, что мы не держали в руках денег два года, да еще Хрущев поменял деньги в 1961 г. нам все это не помешало накупить северных подарков и сувениров. Самое главное это архангельские манежки (пирожки с картошкой),​ ватрушки с морошкой,​ брусникой и клюквой. Купили роскошную детскую шубку из ягненка (правда,​ болгарскую) за 40 руб. Из Архангельска мы летели тоже на старом самолете,​ он летел низко и все время падал в воздушные ямы, меня при этом сильно тошнило,​ особенно при взлетах и посадках (4 взлета,​ 4 посадки). Короче,​ при выходе из самолета в Ленинграде,​ я уже ничего не слышала и никого не видела. И не помню, как приехала домой и кто встречал. А ведь об этой встрече мы так мечтали (два года на севере нам показались вечностью). 
-Денег мы заработали много, можно было купить квартиру или хорошую машину. На квартиру мы стояли на очереди,​ как семья погибшего на фронте,​ а машина была не в люде. 
-Мы купили телевизор “Неман”,​ приемник с проигрывателем “Латвия” (магнитофонов тогда не было), кой-какую мебель,​ ставить мебель было некуда – мы жили вчетвером в комнате 9м2 и кухня 6м2, в бревенчатом доме, построенном временно пленными немцами. Полгода у нас был оплачиваемый отпуск (т.к. мы на Севере работали без выходных) и мне семь месяцев декретных оплачивались по среднему 170 руб. – 2 оклада в месяц. Мне купили дорогую шубу, “под котик” (тогда дороже шуб не было). Я ее носила 15 лет, а шапку из песца – 20 лет. Петр Пафнутьевич был прав, – ни одна мастерская не взялась шить шапку из песца (пошив из песца был запрещен,​ т.к. песец шел только за границу). Удалось найти скорняка - частника,​ так что в песцовой шапке я была единственная в городе. Дочка было тоже вся в песцах. Жили мы несколько лет, ни в чем себе не отказывая. Муж продолжал ездить на Север в экспедиции – там неплохо платили. 
-Когда я после Севера пришла в управление Главсевморпути (это на Московском проспекте,​ где два года назад е пускали на Север, говорили. Что это медвежья берлога,​ женщинам там делать нечего) сбежались люди на меня посмотреть. Начальник говорит:​ “Дайте взглянуть на легендарную женщину,​ про которую Мудров Петр Пафнутьевич “басни” рассказывал,​ и на охоту на песца и на нерпу ходила,​ за 15 км ходила за чаечными яйцами,​ освоила специальность радиотехника - гидрометеоролога,​ заменяла повара в выходные дни, пекла хлеб, делала торты, котлеты из медвежатины,​ ведрами делала морожено,​ выделывала шкурки песцов,​ работала с мужем дни и ночи, когда на острове после привоза спиртнова был двухнедельный запой, а вот что у вас с комсомолом произошло,​ это дело поправимое”. И они нам предложили вступить в партию,​ но мы отказались. А на учет в комсомол мы больше не вставал,​ так было богу угодно. 
-Работа на Севере дала нам мощный жизненный потенциал. Мы совершенно спокойно поступили в любимые вуза (8 лет после школы) и закончили их на отлично. Я закончила архитектурный факультет АИСИ, муж – Высшее военно-морское училище им. Макарова,​ сейчас Морская Академия в Стрельне. 
-Север – это путеводная звезда,​ которая все время свет! 
-В 60е годы я и не мечтала,​ что в начале XXI века удаться вот таким образом,​ через Интернет,​ напечатать свои воспоминания о Севере и что их смогут прочесть и вспомнить все, кто был тогда с нами. 
-  ​ 
-{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_mayak.jpg?​direct&​300|}}{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_genry_dance.jpg?​300|}} 
-{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_radist.jpg?​300|}}{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-lubika_dzhek_mayak.jpg?​300|}}{{:​воспоминания:​lapshina:​lapshina-pohvalniy_list.jpg?​300|}} 
-  ​ 
-Лапшина Любовь Сергеевна. 
-+7-921-434-2375 
-Санкт-Петербург. 
- 
- 
-  
- 
-